– Нет, я не вижу ничего. Почему больше нет публичных выступлений? Это он так решил? Ну, понятно. Таким образом, дальше мы не продвинемся. И как я должен выполнять свою работу при таких условиях…

Бишоп выглядел обозленным, но, прежде чем Рейна могла узнать что-то еще, Кассиопей побежал дальше. Рейна увидела изображение приманки, сопровождаемое глухим стуком, за этим последовало недовольное визжание. План «шпионский мангуст» оказался несовершенным, как минимум потому, что Пи время от времени останавливался и несколько минут рычал на яйцо. Когда Рейна потеряла надежду найти что-то полезное, Кассиопей спрыгнул за яйцом в трубу, которая вела куда-то вниз.

Рейна услышала знакомый голос.

– …все сделаю для тебя!

Несомненно, этот пронзительный голос принадлежал Дафне.

Рейна поправила свои очки и направила мангуста к вентиляционному люку. Она видела немного. Вареное яйцо, усы мангуста, металлические стены, но этого было достаточно, чтобы понять, что Дафна находится в салоне искусств. Встроенный в очки микрофон оказался полезным.

– Я знаю.

Рейна испугалась, потому что знала, кому принадлежал голос: Тиберию. Кассиопей попытался допрыгнуть до яйца и встал на задние лапы. Зверек был таким неугомонным, что Рейна побоялась, что его могут услышать.

– Я боюсь, что Райана все испортит.

Что, простите?!

– Ее все-таки воспитывала непредсказуемая террористка. Ты уверен, что ей можно доверять?

– Она моя дочь и Благословенная, – голос Тиберия был жестким и уверенным.

– А сколько в ней от мятежницы? Ты не знаешь, что она рассказывала. А что, если она узнала об этом?

Рейна не услышала, что конкретно она должна была знать, потому что Кассиопей катился по полу, царапая очки.

– Я знаю, что ты беспокоишься и хочешь лучшего для меня. Никто не знает ее гены лучше, чем я, и я знаю, что она преданная, – голос Тиберия оставался уверенным.

– И кому она предана?

– Моя дочь не подведет меня.

– Ты слишком неосторожен в вопросах, касающихся ее.

– Я не бываю неосторожен, – сказал он ей тихим голосом.

Он сделал глубокий вдох, прежде чем продолжить.

– Я принимаю должные меры, и ее контролируют круглосуточно. Райана не будет ничего предпринимать без моего ведома. Ничего.

«Кроме шпиона-мангуста в системе вентиляции», – довольно подумала Рейна.

– Я просто беспокоюсь за тебя, Тиберий.

– Я знаю. Ты самый верный представитель из всех, кого я знаю, именно поэтому я выбрал тебя.

– Я не разочарую тебя так, как она, – сказала Дафна.

– Я и не сомневаюсь.

– Почему ты предпочел ее? Почему ты отправил в Белую Жемчужину не меня? Ты был бы горд мной, если бы я была в Пещере Ангелов.

Пещера Ангелов? Это еще что такое?

– Ты знаешь, почему, – в голосе Тиберия почти не было эмоций. – У нее были лучшие гены.

– Это разбило мне сердце. Я думала, что ты…

Разбило сердце?.. О чем они вообще говорили? Рейна надеялась, не о том, о чем она подумала. Это было бы слишком абсурдно, чтобы…

– Дафна… – теперь голос Тиберия смягчился, заставив Дафну зарыдать. – Не говори так. Я просто волнуюсь, что она вернется и…

Кассиопей попытался отряхнуться от пыли.

– Поэтому мы должны ее найти и обезвредить.

Обезвредить? Они говорили о Шторми?

Кассиопей озлобленно зарычал и извернулся так, что смог достать до яйца лапой.

– Пи, пожалуйста, – шептала Рейна. – Будь тише, иначе они нас засекут.

– А что с… нами? – спросила Дафна, ее голос был полон надежды. – У нас еще есть шанс?

– Шанс? – повторил Тиберий.

– …обрести то, что у нас было тогда давно…

Что. За. Позорище.

Рейна стояла с открытым ртом, когда ее подозрение, каким бы безумным оно ей ни представлялось, оказалось верным.

– Ты знаешь ответ, Дафна. Это осталось в прошлом. Тогда все было по-другому. Я ценю твою верность и твою помощь, но в моей жизни нет места чему-то большему.

– Но я скучаю по тебе. Так сильно, что что-то внутри меня все еще болит. – По ее голосу было слышно, что это действительно ее задевало.

Рейна и раньше думала, что Дафна была одержима Тиберием и работой представителем. Теперь она понимала, что скрывалось за всем этим, и знала, что все эти шутки про нее появились не просто так. Дафна любила Тиберия. На самом деле.

– Я знаю.

– Если бы я снова могла быть молодой. И красивой.

– Так не получится, Дафна.

Следующие слова были едва слышны, потому что Кассиопей врезался в стену, чтобы сломать основание дрона. Несмотря на настойчивость, у него не получалось вонзить когти в яйцо. В конце концов, он сдался и, игнорируя непокорную добычу, направился обратно.

Дафна и Тиберий? Ее отец и… Дафна? Каллисто. Рейна не хотела себе этого представлять. А что он имел в виду под «мерами», которые принимает в отношении дочери?

Когда она наградила Кассиопея яйцом, он, не обратив на нее внимания, надулся и исчез под кроватью. Рейна спрятала обмундирование мангуста в вентиляционной системе, убедившись в том, что его не видно снаружи.

– Могу ли я тебе помочь? – спросил Гли. – Ты выглядишь напряженной. Хочешь принять приятную успокаивающую ванну?

28

Ларк не мог уснуть. Угнетающее чувство паники нарастало в нем. Он думал о мятежниках, о ящике под номером Л487 и о том, что его почти поймали с поличным. Слава богу, Ним не узнал его истинных намерений. Иначе его бы посадили в тюрьму и он больше никогда не увидел бы свою семью. Не увидел бы Розу. Он встал и пробрался в кладовку, где спала его сестра.

– Ларк? – мать подняла голову.

Когда Розе было нехорошо, мама всю ночь сидела в ее комнате. Она слушала ее дыхание, будто боясь, что оно может прекратиться.

– Что случилось?

– Я не могу заснуть.

– Что-то произошло?

Она посмотрела на его браслет, на котором блестела цифра три, прежде чем он убрал его с глаз долой. Он получил несколько очков, но все еще был в самом конце списка.

– Успокойся. Не позволяй себе расстраиваться. Слышишь? – сказала мать. – То, что ты сделал для Хейл, было хорошим поступком.

– Да. – Так и было, но теперь Ларку было страшно.

А что, если его не возьмут часовым? Рабочие вроде Мо побьют его за то, что он их предал. А Шипы? Они принесли ему больше неприятностей, чем пользы.

– Я просто хочу, чтобы вы были в безопасности.